Алкоголик - Страница 90

Совсем недавно Чиж поступал точно так же, но теперь ему было не до мистических страхов. Саблезубые тигры и пещерные медведи и не думали вымирать. Они просто приспособились к новым условиям существования: освоили прямохождение и человеческую речь, научились пользоваться ножом и вилкой, повязывать галстук, водить автомобиль и расплачиваться наличными. Они подпилили клыки, чтобы те не торчали из пасти, и незаметно смешались с толпой, чтобы без помех выбирать себе жертвы, утаскивать их в свои логова и там жадно жрать, давясь и чавкая. Чиж довольно успешно охотился на этих реликтовых тварей в течение многих лет, и вот теперь звери решили взять реванш и пообедать охотником.

Эти размышления были неожиданно прерваны до боли знакомым звуком: в прихожей сухо затрещал паркет. Чиж стремительно и бесшумно присел, чтобы его силуэт не выделялся на фоне окна, как грудная мишень на стенке тира.

— Есть кто живой? — донесся из прихожей смутно знакомый голос.

Чиж осторожно поставил на пол кружку с кофе, засунул пистолет под мышку, чтобы заглушить щелчок, и взвел курок большим пальцем. Сидеть на корточках при его комплекции было неудобно, но он не решался сменить позицию, боясь выдать себя.

В прихожей что-то громыхнуло, послышалось сдавленное ругательство. Похоже, незваный гость в потемках налетел на табуретку, которой Чиж пользовался, когда обувался. Пока он шипел сквозь зубы и с треском топтался по рассохшемуся паркету, Чиж бесшумно переместился к выходу из кухни. Со своей новой позиции он мог видеть часть прихожей, освещенную падавшим с лестничной площадки желтушным светом слабой электрической лампочки.

Гость стоял спиной к нему в пятне света и потирал ушибленную голень. Если при нем и было оружие, то он не собирался пускать его в ход: его руки были пусты. Чиж аккуратно навел пистолет на широкую спину гостя и негромко сказал:

— Будешь дергаться — продырявлю. Повернись.

При звуке его голоса гость вздрогнул, поспешно развел в стороны пустые ладони и медленно обернулся. Это был Сапсан, про которого Чиж как-то совсем забыл.

— Закрой дверь и включи свет, — скомандовал Чиж. — Тебя мама не учила, что надо сначала позвонить в дверь, а уже потом входить? С такими манерами ты до пенсии не доживешь.

— Нашему брату пенсию не платят, — сказал Сапсан, закрывая дверь и щелкая выключателем.

— Просто некому платить, — возразил Чиж. — Такие, как ты, действительно редко доживают до пенсионного возраста.

Он опустил пистолет и вышел на свет.

— Ого, — сказал Сапсан, — вот это мортира! Похоже, я не вовремя.

— Да, — сказал Чиж, — похоже на то. Я вообще не понимаю, какого черта ты сюда притащился. Соскучился?

— Очень ты мне нужен, — скривился Сапсан. — По мне, так чем от вас, мусоров, дальше, тем лучше. Меня Папа прислал. В смысле, Кондрашов.

— Мог бы и не уточнять, — сказал Чиж. — И без этого ясно, кто тебя прислал. Не пойму: ты что, в шестерки к нему записался?

— Я ему должен, — ответил Сапсан. — Он меня выручил, а теперь я пытаюсь выручить его. Надо, чтобы ты достал Абзаца, майор. Очень надо. И не только Папе, но и тебе тоже.

— Придумай что-нибудь поновее, — сказал Чиж. — Байка насчет простреленного мной киоска несколько устарела. Я уже все проверил — и пулю, которую ты принес, и все киоски в околотке. Фуфло. Я был о тебе лучшего мнения.

— Ну допустим, сплоховал, — согласился Сапсан. — Торопился я тогда очень, не было времени все как следует организовать. Но это дело прошлое. Зачем старое ворошить?

— Тогда вообще непонятно, что тебе здесь надо. Учти, я уже неделю капли в рот не брал, так что сказки про меня можешь приберечь для своих внуков, если они у тебя будут.

— Слушай, майор, — как ни в чем не бывало спросил Сапсан, — а кого это ты тут поджидаешь? В темноте, с этой гаубицей наготове… Тебя что, прессуют?

— Вроде того, — ответил Чиж.

— Хромой, — убежденно сказал Сапсан, — больше просто некому. У него кругом свои люди. Наверняка и в вашей ментовке тоже. Иначе откуда бы он, су-чара старая, узнал, что именно ты его быка выпасаешь? Это плохо, майор. Ей-богу, я тебе сочувствую. Но дела это не меняет. Абзац все равно за тобой. Этот банкет, который дает Папа, — твой последний шанс.

Других попыток не будет. Мне велели передать: не возьмешь Абзаца пеняй на себя.

— Ого, — с кривой улыбкой произнес Чиж, — вот это уже интересно! Это угроза?

— Это информация к размышлению, — ухмыльнулся Сапсан. — Это предупреждение, чтобы ты вел себя очень аккуратно и не вздумал снова завалить дело. Ты пойми, чудак: я тебя уважаю, и Папа тебя уважает, и вообще братва считает, что ты правильный мужик, хотя и мент. Если бы не это, базар у нас с тобой получился бы другой. Мы тебе добра желаем, майор. И, если ты это дело для Папы провернешь, будь спокоен: добра у тебя будет столько, что в двух руках не упрешь.

— А если не проверну? — спросил Чиж.

— Тогда говно твое дело, — сообщил Сапсан. — Поверь, я тебя не пугаю.

— Еще бы, — сказал Чиж. — Пугать-то нечем.

— Есть чем, — заверил его Сапсан. — Есть, поверь.

— И чем же?

— Узнаешь в свое время, — пообещал Сапсан и повернулся к дверям.

— Пшел вон, — с некоторым опозданием напутствовал его Чиж.

— А я что делаю? — насмешливо поинтересовался Сапсан и скрылся за дверью.

Чиж поднял перевернутую Сапсаном табуретку, сел на нее, привалился плечом к стене и закурил, свесив руку с пистолетом между колен. Вдруг дверь снова приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Сапсана.